Сальватор Роза (1615 — 1673)
Имя Розы окружено легендами. Это был страстный и многосторонне одаренный человек, увлекавшийся не только живописью и гравюрой, но и поэзией, музыкой, пением, драматическими искусством. В своих поэтических произведениях он выразил размышления о жизни, обостренное отношение к успеху и признанию, к взаимоотношениям со знатными заказчиками, к творческой независимости, которую ценил превыше всего. О смелости взглядов Розы свидетельствует то, что позже его сатиры были запрещены цензурой Ватикана. Столь же яркой и смелой для эпохи была живопись Розы, в которой он выразил философские, морализаторские идеи. Слова из его сатиры "Живопись": «Князья, я чувствую, что меня подмывает кричать, хотя… с вами нужно молчать и притворяться», — звучат вызывающе в адрес представителей высших кругов, по отношению к которым всегда защищавший свое достоинство художник вел себя достаточно бесцеремонно: назначал высокие цены, отказывался отдавать работы или, напротив, щедро дарил их. Из-за своих насмешливых сатир и острых аллегорических живописных произведений Роза имел много недоброжелателей.
На отказ в принятии его в члены римской Академии Святого Луки он ответил сатирой «Зависть», а в полотне «Фортуна» (1658—1659, Лондон, Галерея Мальборо) изобразил сыплющиеся из рога изобилия дары судьбы, которые достаются совсем не тем, кто их достоин, а животным, в образах которых многие влиятельные лица узнали себя. Постоянная резкая критика и даже внимание инквизиции сопровождали его всю жизнь.
В живописи Розы проявилось его требовательное отношение к жизни, огромный темперамент и жизнелюбие. Он родился в маленьком селении Аренелла около Неаполя. В иезуитской коллегии изучал латынь, историю, античную и итальянскую литературу. Живописи обучался у своего дяди А.Д. Греко и некоторое время в мастерской Риберы. От испанского последователя Караваджо он унаследовал широкую манеру письма с сильными контрастами света и тени, пристрастие к грубоватому простонародному типажу в полотнах на религиозные, мифологические и исторические сюжеты, в сценах «колдовства» и изображениях образов разбойников и бродяг, которые звучали как вызов высокому официальному искусству.
Сохранились сведения, что самостоятельную работу Роза начал с исполнения маленьких пейзажей, которые писал, бродя по горам или плавая в рыбачьих лодках вдоль берегов Неаполитанского залива. Эти мотивы он постоянно включал в свои работы. Пейзажи и марины Розы передают характерные особенности неаполитанской природы: горы, скалистые берега, бескрайное морское пространство с парусниками, силуэтами башен и маяков, фигурками моряков и рыбаков. Художник придает ей романтизированный облик, вводя образы закутанных в плащи таинственных путников, бродяг, солдат, изображая старые постройки, горные потоки, сухие деревья, острые уступы скал, пещеры.
Порой, словно стремясь соотнести свое искусство с «высоким» классицистическим стилем, он вводит в картины облагороженный мифологический стаффаж, пишет в спокойной живописной манере с постепенными переходами света и тени ("Пейзаж с Аполлоном и Сивиллой Кумской", Лондон, Коллекция Уоллес). Выражая свои философские размышления, Роза часто вводит в пейзажи фигуры античных мудрецов: в картине «Роща философов» (Флоренция, Галерея Питти) его любимый персонаж Диоген указывает на пьющего из ручья воду мальчика, призывая к свободе, к единению с природой.
В Риме, куда стремившийся к известности художник приехал около 1630 года, он получил заказ от кардинала Бранкаччи, но выполненные работы не принесли успеха. Зато его имя стало известно из-за сатиры, написанной на прославленного римского скульптора и архитектора Л. Бернини. В ответ друзья Бернини поставили пьесу, где Роза был выведен выскочкой и бродягой. Художника спасло от скандала приглашение на службу во Флоренцию к будущему кардиналу Дж.К. Медичи.
С 1640 года Роза около десяти лет провел в Тоскане. Здесь он приобрел влиятельных друзей и покровителей. Кружок посещавших его дом образованных людей художник шутливо назвал «Академия ушибленных». Он был душой бесед и пьес, которые сочинялись и разыгрывались, выступая под маской Паскарьелло. В полотне «Мужской портрет» (1640-е, Санкт-Петербург, Государственный Эрмитаж) Роза, возможно, изобразил себя в образе Паскарьелло. Это образ живого, ироничного, умного человека, каким и был художник. К периоду пребывания во Флоренции относится и «Автопортрет» (ок. 1645, Лондон, Национальная галерея). Роза написал себя в накинутом на плече плаще, с лицом, полным горечи и гнева. Латинская надпись гласит: «Или молчи, или говори то, что лучше молчания». По-видимому, она выражает настроение тех лет, которое передают и сатиры.
Во флорентийский период исполнены и сцены «битв» (Битва христиан с турками, ок. 1640, Флоренция, Галерея Питти), к написанию которых часто обращался художник. Эти барочные композиции передают не конкретное событие, а динамику и пафос борьбы. В большие подвижные массы слиты фигуры воинов и коней. Яростная схватка происходит на фоне пейзажа воображаемых городов с крепостными башнями. С великолепным мастерством написана световоздушная атмосфера, придающая слитность планам и мягкость переходам света и тени, которыми подчеркнута четкость пластических форм. Выразительность этим большим полотнам придают и тональные разработки немногих, но насыщенных цветов. В «битвах» изображены не реальные события истории, но они несут в себе отзвук эпохи, полной насилия, кровопролития, жестокостей. «Необходимо запастись сапогами, потому что все затопляет зло, повсюду кровь…» — писал художник в сатире Война.
Заговоры, восстания бедняков в Неаполе во времена Розы были живой историей. Горы были наводнены беглыми повстанцами, разбойниками, готовыми поддержать мятеж против испанцев, господствовавших в Неаполитанском королевстве. Роза ввел в свое искусство образы этих людей; тот же типаж встречается и в серии офортов художника Каприччи. Возможно, в юности, путешествуя в горах, он встречал этих людей. В полотне «Солдаты, играющие в кости» (1650-е, Москва, Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина) фигуры вписаны в пейзаж, с горами или клубящимися облаками, жесты загадочны и театрализованны, и сцены выглядят одновременно очень жизненными и фантастическими, полными романтической приподнятости.
Еще в юности художник привлекало изображение сцен колдовства, истоки которых следует искать не столько в распространенных еще со Средневековья уличных мистериях, карнавальных гаданиях, сколько в интересе к народному типажу, связанному с этими явлениями. Подобные колоритные типы привлекали многих мастеров, унаследовавших эту традицию от Караваджо. Мотив прежних сцен колдовства Роза использовал в полотнах «высокого» исторического жанра. В картине «Саул у Аэндорской волшебницы» (Лувр) изображен напуганный царь Саул, припавший к ногам грозно вещающего, закутанного в саван пророка Самуила, вызванного из гроба волшебницей. В жутком хохоте зловеще застыл скелет — образ неминуемой пугающей смерти. Библейский сюжет Роза трактует с гротеском, лишая историческое полотно пафоса «высокого стиля». В нем звучит издевка над суевериями и предрассудками своего времени, смелый вызов официальным кругам.
Влияние Сальватора Розы на современное итальянское искусство было очень значительным. Он имел многих последователей, подражавших его манере. Своего предшественника увидели в Розе и многие европейские мастера романтизма.