Макс Либерман (1847 — 1935)
Макс Либерман — один из ведущих немецких живописцев XIX столетия, яркий и самобытный мастер европейского реализма. Его путь в искусстве определила увлеченность творчеством известных художников 1850—1870-х годов — венгра М. Мункачи, французов Г. Курбе и Ф. Милле, его соотечественника А. Менцеля. Либерман не писал исторических полотен, не увлекался драматическими сюжетами из социальной действительности, не создавал произведений в духе салонной живописи. Он оставался всегда верен натуре, любил путешествия, новые впечатления, в которых находил сюжеты для своих полотен. Как и всех мастеров XIX столетия, его интересовала пленэрная живопись. Поэтому столь большой интерес у него вызвало творчество французских импрессионистов, живописные завоевания которых он соединил со своим глубоким видением натуры, стремлением отображать современную жизнь в тех ее проявлениях, которые он считал достойными кисти художника.
Окончив берлинский университет и обладая широким гуманитарным образованием, он все же решил заниматься живописью, сначала беря частные уроки, а затем посещая художественную школу в Веймаре. Большую роль в его становлении сыграли путешествия во Францию (1873—1878), в Голландию (1875), в Италию (конец 1870-х), в Мюнхен (1878—1884). Они обогатили его впечатления, позволили шире познакомиться с классическим наследием, наконец, сделать свой окончательный жизненный выбор.
В 1780-е годы Либерман писал полотна с изображением занятых повседневным трудом крестьян и ремесленников. Его увлекали сюжеты, в которых труд простых людей — птичниц, женщин, собирающих картофель, прядущих лен, изготавливающих консервы или чинящих сети в рыбацком поселке, ремесленников сапожной мастерской — передавался правдиво, но без подчеркивания его изнурительной монотонности. Подобно собирательницам хвороста Милле или занятым домашними делами крестьянкам Мункачи, герои картин Либермана заняты обычным для них занятием. Художник умеет подчеркнуть серьезность и достоинство, с которым они относятся к своему труду. Столь же привлекательны для него разнообразные типы людей из народа, сосредоточенное выражение их лиц. Маленькая крестьянская девочка на лугу в картине «Ева» (1882—1883, Гамбург, Кунстхалле) или девочка-подросток, пасущая корову ("Девушка с коровой", Москва, Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина) тоже по-взрослому серьезны и представительны. Полотна этого времени исполнены в характерной для живописи Либермана колористической гамме, строящейся на сочетании коричневого, желтого, зеленого цветов с добавлением нескольких ярких пятен в костюмах. В многофигурных сценах доминируют еще более темные цвета — коричневый, темно-синий, что придает картинам особую колористическую строгость.
После первого посещения Голландии Либерман увлекся колоритным бытом ее жителей и не раз еще бывал в этой стране. В полотне «Амстердамские белошвейки в саду» (1885, Гамбург, Кунстхалле) изображен тихий уголок дворика амстердамского приюта. В окружении зелени яркими цветовыми пятнами смотрятся белые наколки на головках юных миловидных белошвеек и их белые передники, одетые поверх платьев «домино». В этой работе проявился поиск более разнообразных и тонких цветовых сочетаний в решении всегда волновавшей художника задачи написании фигур в пленэре.
После знакомства с живописью французских импрессионистов Либерман обращается к новым темам, что повлекло за собой изменение живописной манеры. Полотно «Аллея попугаев в амстердамском зоопарке» (1902, Бремен, Кунстхалле) обозначило этот перелом в его творчестве. Особый внутренний ритм увиден художником в обычном эпизоде из городской жизни. В аллее, залитой солнечным светом, проникающим сквозь густые кроны деревьев, гуляет нарядная публика. Палитра Либермана становится светлой и радостной в передаче красок солнечного летнего дня. Световая моделировка сменяется цветовой. Наблюдаемые на натуре рефлексы обретают динамику, отражая неуловимое и изменчивое взаимодействие света и цвета.
На пленэре исполнено и полотно «Прогулка в дюнах» (1908, Бремен, Кунстхалле). Широкая панорама кажущегося бескрайним морского пространства передана излюбленными цветами — желтым, коричневым, зеленым; полоска желтых дюн мягко сливается с островками зелени побережья, переходит белую пену воды у берега, зелень морской дали и белые плывущие облака, завершающие эту цветовую симфонию. Маленькие фигурки людей, совершающих прогулку у берега или сидящих в дюнах, усиливают ощущение безграничности пространства.
Динамикой ритма современной жизни привлекло художника изображение наездников. Он пишет их в парке, у моря, на скачках, подчиняя пластику движения фигур изменяющимся цветовым сочетаниям. Яркие костюмы всадников и всадниц, окраска животных тонко сгармонизированы с зеленью деревьев, оранжевым гравием дорожек, бело-серой гаммой морского побережья, пестрой толпой за барьером на скачках, в которой быстрый темп движения соревнующихся находит эмоциональный отклик.
Более камерно, чем подобные сюжеты у импрессионистов, смотрятся виды маленьких ресторанчиков у Эльбы или на веранде у моря. Фигуры нескольких посетителей за столиками привносят ощущение размеренного протяженного жизненного ритма. Фиксация изменений цвета и света в пленэре, напротив, рождает впечатление кратковременных мгновений их жизни, чутко передаваемых кистью художника. Это, пожалуй, самые поэтичные произведения Макса Либермана.
Более декоративны полотна с изображением сада художника в Ваннзее. За буйно цветущей растительностью почти не видно дома или фигурки садовницы. Эти холсты написаны яркими пастозными мазками, передающими пиршество красок, которым любуется художник.
Характерный для импрессионистов прием написания модели в пленэре в потоке солнечного света использован в полотне «Портрет жены» (1895, Веймар, Музей замка). Горизонтально вытянутый формат холста (пленэристы часто обращались к нему) позволяет достоверно передать связь фигуры и световоздушного пространства, проследить изменяющуюся в лучах солнца тональность каждого цвета, обилие и взаимодействие рефлексов.
Портрет занимал большое место в творчестве художника. Серия автопортретов, создававшаяся на протяжении всей жизни, многое рассказывает о нелегкой судьбе художника. Ранний «Автопортрет» (1909—1910, Гамбург, Кунстхалле), на котором Либерман написал себя у одного из полотен с изображением всадников, стоящим спиной к зеркалу (что звучит как вызов судьбе, учитывая плохую примету), создан в период его активной творческой жизни, деятельности, связанной с художественно-выставочным объединением «Берлинский Сецессион», одним из создателей которого (1898) и затем президентом (1898—1911) он являлся. Излюбленная «трехцветка» с добавлением белого создает строгую и колористически изысканную гамму полотна. "Автопортрет" 1934 года (Лондон, Галерея Тейт) написан в трудное для художника время. Еврей по национальности, он подвергся преследованиям нацистов в годы фашистского режима. В знак протеста он вынужден был 7 мая 1933 года выйти из членов Прусской Академии художеств, сложив с себя полномочия ее президента (1920—1932). Менее ярко звучащие зеленый, коричневый, желтый цвета в этом портрете оттеняют драматический внутренний настрой образа. Не менее биографичны два других "Автопортрета" (1918, Маннгейм, Кунстхалле; 1930, Лейпциг, Музей изобразительных искусств).
Художником создана большая галерея портретов людей, прославивших культуру Германии — В. фон Боде (1904, Берлин, Национальная галерея), Г. Гауптмана (1912, Гамбург, Кунстхалле), Р. Штраус (1918, Берлин, Национальная галерея), профессора Ф. Зауербаха (1932, Гамбург, Кунстхалле). Модель всегда представлена сидящей, и строгая классичность композиции дополнена строгой простотой костюма. С подлинным реализмом Либерман раскрывает в образе социальное происхождение человека и приобретенный с годами опыт в оценке жизненных явлений, что придает его портретам психологическую глубину.
Макс Либерман был не только талантливым художником, но известным деятелем культуры, проявившим в трудные для истории Германии годы подлинный патриотизм и гуманизм. Его имя всегда вызывает высокое уважение у молодого поколения. В написанной им книге «Фантазия в живописи» он рассказал о своей жизни и творческом кредо, и вместе с его живописью она явилась наследием этого крупного мастера XIX столетия.